Начальник разведотдела 1-го Белорусского фронта генерал-майор Петр Чекмазов оказался в сложном положении. Он уже дважды направлял своих разведчиков в охваченную восстанием Варшаву. В польской столице они должны были на месте оценить обстановку, установить связь с повстанцами, направлять в штаб фронта заявки поляков на боеприпасы, продукты питания и медикаменты, сообщать точные координаты мест в городе для выброски грузов с самолетов.
Первая группа, судя по всему, погибла. Их радиостанция так и не вышла в эфир. Разведотдел фронта крепко надеялся на вторую группу. Она состояла из двух разведчиков-поляков. Радисткой в этой группе была Елена Салямонович. Она родилась в семье военного, хорошо знала столицу, умело ориентировалась в сложной боевой обстановке.
Ночное десантирование группы в польскую столицу прошло неудачно. Радистка и командир не смогли найти друг друга. Салямонович забазировала радиостанцию и ушла в Варшаву, к брату.
Генерал Чекмазов ясно осознавал: больше никаких провалов. Для решения такой сложной задачи нужен опытный разведчик, знающий польский язык. Под стать ему надо найти и радиста. Офицеры разведотдела предложили кандидатуры — командир лейтенант Иван Колос и радист ефрейтор Дмитрий Стенько.
Однако начальник разведки фронта споткнулся уже на первых строках оперативного дела командира группы. «Какой год рождения?» Генерал пододвинул папку поближе. «Двадцать третий? Да ему же только-только двадцать один год исполнился.
И это называется опытный?". Чекмазов потянулся было к телефону, чтобы вызвать к себе подчиненных, которые опрометчиво предложили такую кандидатуру, но потом решил дочитать до конца биографию Колоса. И чем больше он читал, тем больше понимал, нет, не ошиблись офицеры разведотдела.
До войны Иван окончил педагогический техникум и успел поработать учителем в сельской школе в Гомельской области Белоруссии. В июне 1941 года был призван в Красную Армию, а уже в августе направлен на обучение в Вольское пехотное училище.
В мае 1942 года выпущен в звании младшего лейтенанта и назначен начальником штаба батальона в 28-ю армию Юго-Западного фронта. Только не долго провоевал в свой должности Иван. Под Харьковом попал в окружение. Многие из его сослуживцев погибли. Колосу повезло, он выжил.
По территории, оккупированной фашистами, младший лейтенант пробрался в свою родную деревню Картыничи, отыскал партизан, потом сам организовал и возглавил Лельчицкий партизанский отряд. Он обладал хорошими организаторскими способностями, был своим среди местного населения. Там его многие знали, доверяли. Отряд его рос, увеличивался в численности. Вскоре Колос командовал партизанской бригадой.
«Убыть самолетом По-2 в тыл противника»
В 1943 году Иван Андреевич был вызван в Москву. Ему предложили перейти в разведку. Колос (оперативный псевдоним «Олег») был направлен в разведывательную школу, по окончании которой его назначили командиром разведгруппы.
Действовала группа в районе Ельск — Мозырь. Разведчики работали в глубоком тылу противника, добывая информацию о фашистских войсках.
Используя свои старые знакомства в партизанских кругах, Иван Андреевич сумел завербовать несколько ценных агентов из числа местных жителей. Они работали на немецких объектах.
В паре с Колосом зимой 1944 года работал радист ефрейтор Дмитрий Стенько (псевдоним «Оскол»).
Следующий рейд разведгруппы Колоса-Стенько проходил по территории Барановической и Гродненской областей с целью добыть и обеспечить командование фронта разведданными накануне наступательной операции.
С его помощью удалось создать небольшую, но эффективно действующую сеть агентов, которые добывали сведения о переброске живой силы и техники противника на участке железной дороги Лида-Молодечно, Вильнюс-Минск, а также установить места дислокации немецких аэродромов в районе Минск, Молодечно.
Генерал Чекмазов закрыл папку с оперативными материалами. «Разведгруппа определена, вызываем «Олега».
На следующий день Колос прибыл в разведотдел фронта. Здесь он узнал, что он будет представлен командующему фронтом.
— Перед вами стоит задача, — сказал маршал Рокоссовский, — вместе с радистом, десантироваться в осажденную Варшаву. Надо связаться с восставшими, разобраться в обстановке. А то ведь мы отправляем самолетами в Варшаву оружие, продовольствие, медикаменты, но к кому они попадают не знаем.
После встречи с командующим в разведотделе Колоса и Стенько ознакомили с приказом. В нем коротко и конкретно были поставлены задачи:
«Ночью 21 сентября 1944 г. убыть самолетом По-2 в тыл противника с приземлением на парашютах в г. Варшаве. После приземления войти в контакт с представителями командования отрядов Армии Людовой, действующих в районе места вашего нахождения. Установить действительное положение отрядов, их вооружение, кто командует ими и ближайшие намерения командования».
«Положение было весьма тяжелым»
Фронтовой бомбардировщик По-2, на борту которого находились Колос и Стенько, преодолев линию фронта, вошел в воздушное пространство Варшавы. Пилот дал команду, и разведчики покинули самолет. Сильный зенитный огонь заставил их десантироваться с предельно малой высоты.
Вскоре их обнаружили поляки. Они проводили Колоса в подвал полуразрушенного дома, где Иван представился майору Сенку, как оказалось, командиру сводных отрядов Армии Людовой. Тот рассказал посланцу Красной Армии, что восставшие оказались в тяжелом положении, со всех сторон окруженные фашистами.
На основании данных майора Сенка, лейтенант подготовил первую радиограмму и Стенько отправил ее в штаб фронта. Едва он закончил сеанс, как в соседней комнате разорвалась немецкая минометная мина. Радист ефрейтор Дмитрий Стенько был тяжело ранен. Вскоре он скончался. Колос остался без связи. Значит, все было напрасно: подготовка, напутствие маршала, десантирование под огнем противника… Теперь если он и добудет самые ценные разведсведения, они не будут стоить ровным счетом ничего. Колос не сможет их передать.
На помощь пришел польский майор. Он рассказал, что к нему обращалась незнакомая девушка, хотела поговорить. По данным Сенка она была заброшена в Варшаву, но кем и с какой целью неизвестно.
Поляк пообещал разыскать незнакомку. Слово свое сдержал: через несколько дней привел ее к лейтенанту. Та призналась, что является советской радисткой, имя ее — Елена Салямонович и заброшена она в Варшаву разведотделом 1-го Белорусского фронта. Однако при десантировании потеряла резидента и вынуждена была действовать самостоятельно.
Колос сильно рисковал. А вдруг Салямонович провокатор, и подослана гестапо. Однако, выхода не было. И командир разведгруппы дал добро на проведение сеанса связи через радиостанцию «Виктория». Центр подтвердил полномочия Елены, которая стала радисткой группы «Олег».
Теперь предстояло наладить контакт с командованием восставших. Однако восставшие были далеко неоднородны, и они совершенно по-разному относились к представителю Красной Армии.
Как напишет потом в своем отчете лейтенант Колос: «Майор Сенк радостно принял меня и обрисовал общую обстановку в Варшаве. По его словам, положение было весьма тяжелым, население и повстанцы голодали.
Сенк заявил, что рад моему прибытию и одновременно предупредил меня, чтобы я не проявлял особого доверия к представителям АК (Армии Крайовой), которые враждебно относятся к Красной Армии и Советскому Союзу.
Я был направлен к командованию центрального повстанческого участка — в штаб генерала Монтера. Первый вопрос со стороны Монтера был такой: «Имеете ли вы полномочия для решения политических вопросов?». После моего отрицательного ответа генерал разочарованно сказал: «Вы не прибыли как политический представитель. Жаль. Тогда нам мало, о чем разговаривать».
Было заметно недоброжелательное, подозрительное отношение ко мне как к представителю Красной Армии".
«Коварные замыслы Лондонского правительства»
После установления первых контактов лейтенант Колос начал работу с офицерами Армии Людовой. Советский разведчик координировал по рации действия летчиков, сбрасывавших повстанцам вооружение и боеприпасы, передавал в штаб фронта информацию о ходе восстания и о силах противника в районе Варшавы, о действиях представителей польского эмигрантского лондонского правительства.
Вскоре стало ясно, что восставшие проигрывают. Запасы продовольствия и вооружения стали иссякать. Противоречия между различными организациями, и в первую очередь между Армией Краевой и Aрмией Людовой, не давали возможности эффектно бороться с фашистами.
Руководство Армии Краевой по указанию лондонского правительства проводило оголтелую антисоветскую пропаганду.
Позже в представлении на награду лейтенанта Колоса начальник разведотдела фронта напишет: «Сумел вскрыть коварные замыслы ставленников Лондонского правительства и ориентировать наше командование о действительном положении в лагере повстанцев».
Иван видел, что «аковцы» с трудом терпят его только из-за советских грузов, на которые он принимал заявки. В случае провала восстания, они бы расправились с ним так же, как делали это с другими бойцами и командирами Красной Армии.
Они держали в заложниках подполковника Николая Румянцева, майора Николая Городецкого, профессора медицины Александра Ершова. Пытались расстрелять майора Волкова, причем один офицеров Армии Краевой со злобой бросил ему в лицо: «Мы будем вас расстреливать».
Лейтенант понимал опасность пребывания рядом с такими людьми. А когда он узнал, что командование Армии Краевой ведет с фашистами переговоры о капитуляции, то понял: медлить нельзя.
После возвращения из Варшавы лейтенант Колос представит командованию фронта оперативный отчет о своей работе. Вот что говорилось в нем: «Ко мне прибыл майор Городецкий, летчик-штурман. Он сбежал из-под ареста и сообщил мне, что знает выход до Вислы по канализационным трубам.
30 сентября я направил по этому пути одного поляка, который хотел вырваться из Варшавы к войскам Красной Армии, и попросил его дать сигнал — две зеленые ракеты при его благополучном переходе через Вислу.
1 октября в 12 часов я увидел две зеленые ракеты и начал готовиться к отходу. Со мной были майор Городецкий и радистка Елена. В 10 часов вечера мы влезли в люк на улице Аллея Чездовская и по трубам вышли к Висле в 3 или 4 часа утра 2 октября 1944 года. В 5 часов мы переплыли Вислу, которую немцы постоянно обстреливали, и попали к своим".
Оперативный отчет лейтенанта Ивана Колоса был внимательно изучен и проанализирован командованием 1-го Белорусского фронта. Затем направлен Верховному Главнокомандующему. В сопроводительной записке член Военного Совета фронта Николай Булганин писал Сталину: «1-м Белорусским фронтом для связи с повстанцами в г. Варшаву был сброшен с самолета на парашюте лейтенант Колос Иван Андреевич, кличка „Олег“. Лейтенант Колос пробыл в Варшаве с 21.9 по 2.10.»
Помощник начальника 2-го отделения майор Ковальчук подготовил «Заключение по отчетному докладу лейтенанта Колос И. А.» В нем он, в частности, констатировал: «Лейтенант Колос И.А., достоин представления к присвоению звания Героя Советского Союза, а также предоставления отпуска.
Отпуск Ивану Андреевичу Колосу дали, а вот звание Героя он получил только в 1994 году.